Сегодня, в 17:00, в одесском Художественном музее (Софиевская, 5а) состоится официальное открытие выставки «Спецфонд». «Думская» побывала накануне на закрытой презентации выставки и получила яркие впечатления. «Эта выставка три года назад стала сенсацией в Киеве, — напомнил собравшимся директор музея Александр Ройтбурд.- Время создания работ – тридцатые годы, период установления тоталитарного советского режима.
Все, что не соответствовало канонам социалистического реализма, было объявлено буржуазным формализмом. Частично спецхран был открыт после горбачевской перестройки. Это погибшие люди, сломанные судьбы, репрессированное искусство – очень грустная выставка, но очень интересная».
Гостям рассказали, что многие произведения, не вписавшиеся в соцреализм, были попросту уничтожены, и даже те, кому посчастливилось дожить до наших дней в так называемом спецфонде Киевского государственного музея украинского искусства (ныне Национальный Художественный музей Украины), хранились в неподобающих условиях, были сняты с подрамников, получили повреждения (в том числе их резали на части, было и такое). Картины сворачивали в рулоны и явно собирались уничтожить, лучше всего сжечь, дабы изображенное на них никто не смог увидеть, но полотен было так много, что требовались специальные фургоны и воля начальства. Поэтому подготовке масштабной выставки предшествовала работа реставраторов. Собственно, реставрация многих экспонатов еще идет, и нас со временем ждут новые сенсации.
Во время Второй мировой войны спецфонд вместе с другими фондами эвакуировали в Уфу, но часть работ разграбили захватившие Киев немцы, так что украинское искусство может обнаруживать себя в Германии. Из 24 картин Пальмова сохранилось 16, из 26 картин Черкасского — 15, навсегда утрачены «Казак Мамай» и «Рабочий поселок» Давида Бурлюка. В 1944 году собрание было «переучтено», киевские музейщики его успешно прятали, в начале 1950-х «спецфонды» со всего СССР по приказу Министерства культуры СССР направляли для утилизации в подмосковный Загорск. Спасло киевский фонд то обстоятельство, что музейные собрания тогда делили на пять категорий, и он был определен в «нулевую» группу. Суетиться из-за столь «ничтожной» коллекции не стали, и слава Богу.
«Впервые в таком большом объеме наша выставка показала искусство украинских модернистов, — подчеркнула старший научный сотрудник Национального Художественного музея Украины Оксана Баршинова. – Не единицы, не отдельные художники – это было последовательное движение, ученики, школы и прочее. Выставка имеет огромное значение, рады сотрудничать с Одесским музеем, где находится одна из лучших коллекций украинского искусства. Спецфонд формировался с 1937 по 1939 год, но в конце 60-х — начале 70-х, вследствие «оттепели» и реабилитации некоторых имен, некоторые работы начали появляться в публикациях, а скажем, реабилитированная школа Бойчука после 50-х стала появляться и в экспозиции. Но все это происходило с большими трудностями. Сотрудникам музея приходилось преодолевать большие препоны. И впервые о спецфонде как о мощном явлении, как о настоящей сокровищнице искусства первой трети двадцатого века, начали говорить только после перестройки. И исследование этого массива произведений началось во второй половине 80-х.
На 1939 год спецфонд насчитывал около 1700 единиц. Это не были только живопись и графика, это были книги, керамика и прочие предметы, которые сегодня вызовут у вас удивление: почему же их запрещали?».
Весь второй этаж музея отведен под репрессированное искусство и дополнен работами соответствующего периода из одесских фондов. Нетрудно понять, почему правящая партия отвергала такие картины. Изображая сталеваров, колхозников, моряков и просто отдыхающих после трудовых будней пролетариев, художники им не льстили. С этими персонажами было что-то не так, и скрыть этот факт никто не собирался. Жемчужина выставки – «Правка пил» (1927) выдающегося украинского футуриста Александра Богомазова. Яркая, активная гамма цветов, но мрачные лица рабочих, да и пилы очень хищно оскалены в сторону зрителя, где ж тут воспевание трудового энтузиазма? А ратующая за права негров картина Владимира Котляра «Пролетариат этого не допустит (1930) – как бы чего не вышло, мало ли что…
Уважения к личной свободе и свободе творчества нам и сегодня не хватает. Поэтому советуем непременно посетить выставку, на ней есть что посмотреть и о чем поразмыслить.
Автор — Ирэн Адлер. Фото — Александр Гиманов